Сургутнефтегаз кто реальный владелец. «Сургутнефтегаз» оказался самой доходной нефтяной компанией в мире. Учредители оао "сургутнефтегаз", лица имеющие права подписи, должностные лица, персонал
» обошел ExxonMobil Corp. и Royal Dutch Shell Plc, став единственной в мире публичной нефтяной компанией, которая приносит инвесторам положительную доходность после ноябрьского решения ОПЕК защищать свою долю рынка и последовавшего обвала цен, сообщил Bloomberg. За последние 15 месяцев дивидендная доходность бумаг компании составила 18,5%, подсчитало агентство, при этом акции с ноября подешевели на 14%. Таким образом, доходы акционеров составили в общей сложности 6,4% с учетом дивидендов, повторно вложенных в бумаги, указывает агентство. Акции Exxon упали на 9,4%, но дивидендные выплаты смягчили падение до 5,4%. Потери по бумагам Shell составили 31%, а дивидендная доходность – 5,6%, следует из данных Bloomberg. Остальные мейджоры также в минусе: акции Chevron с ноября 2014 г. подешевели на 29%, а дивидендная доходность составила 3,75%, Total потеряла 16,7% стоимости котировок, а дивидендный доход принес инвесторам всего 5,8%. Китайская PetroChina потеряла 47,6% стоимости акций, а дивидендная доходность составила 2,4%.
Резерв компании
«Сургутнефтегаз» лишь однажды и неожиданно для всех купил в 2009 г. 21,2% акций венгерской компании MOL, но через два года продал долю. «Да не надо мне ничего покупать. У нас все есть! <....> Хуже, когда денег нет. Тогда не знаешь, куда бежать, где занять, под какой процент», – говорил гендиректор компании Владимир Богданов в 2012 г.
Причина успеха «Сургутнефтегаза» очевидна: у компании огромные долларовые депозиты (более $30 млрд. – «Ведомости»), говорит портфельный управляющий GL Financial Group Сергей Вахрамеев. В 2014 г. на курсовых разницах «Сургутнефтегаз» заработал 846 млрд руб., прибыль по МСФО выросла в 3 раза до 885 млрд руб. В результате «Сургутнефтегаз» заплатил рекордные дивиденды: 63,2 млрд руб. по привилегированным и 23 млрд руб. по обыкновенным акциям, напоминает Вахрамеев. Дивиденды на привилегированные акции выросли в 3,5 раза, на обыкновенные – на 8%. У других российских нефтяных компаний такой подушки безопасности нет, в результате они ушли в минус по доходности акций, как и мировые мейджоры. «Лукойл» с учетом дивидендов потерял 27%, «Роснефть» – 35%, «Газпром» – 44%, подсчитал Вахрамеев.
«Сургутнефтегаз» – лидер в России и по дивидендной доходности и TSR (совокупная доходность акционеров), говорит аналитик «Атона» Александр Корнилов. Дивидендная доходность префов «Сургутнефтегаза» с июня 2014 г., когда начали падать цены на нефть, составила 37,8%, а TSR – 96%, а для других российских компаний эти показатели составляют 4–14,3 и 1,1–53,9% соответственно, указывает он.
Bloomberg раскрывает владельцев 22% привилегированных акций «Сургутнефтегаза» (всего привилегированные бумаги составляют 18% капитала). Среди них – Grantham Mayo Van Otterloo & Co, JPMorgan Chase & Co, Blackrock Fund Advisors и др. «Но бенефициары компании неизвестны, и у меня, как у инвестора, возникает вопрос: а как долго акционеры готовы делиться такими дивидендами с миноритариями? В случае дальнейшего падения цен на нефть и девальвации рубля растет и риск пересмотра дивидендной политики», – рассуждает Вахрамеев. Кроме того, компания уже оказалась в ситуации, когда дивиденды ($1,5 млрд) превысили годовой денежный поток (около $1 млрд в 2015 г.), указывает эксперт. До падения цен на нефть компания генерировала $2–3 млрд в год, оценивает он. Но проблем с выплатой дивидендов у «Сургутнефтегаза» не будет: компания может урезать инвестиции, снять деньги с депозитов, нарастить долг, перечисляет эксперт. С другой стороны, если цены на нефть начнут расти, «Сургутнефтегаз» зафиксирует большой убыток по курсовым разницам, так что привилегированные акции компании пора продавать уже сейчас, советует аналитик Raiffeisenbank Андрей Полищук.
Конец 70-х – начало 80-х прошлого века – время громких лозунгов: «Богатство тюменских недр на службу Родине!», «Дадим стране больше нефти!», «Даешь 500 000 тонн нефти в сутки!»… «Миллион тонн нефти, миллиард кубометров газа в сутки!»
Это годы формирования союзной нефтегазовой промышленности, небывалого энтузиазма и подъема, создания высококвалифицированных коллективов нефтяников. Крупномасштабные капиталовложения, формирование научной школы, не имеющие аналогов проекты по освоению и разработке месторождений в Западной Сибири, бурное развитие нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности, предприятий, производящих нефтегазовое оборудование – для всех нефтяников это были, без преувеличения, великие годы. Это время позже назовут годами «легкой» нефти.
Согласно приказу Министерства нефтяной промышленности №495 от 15 сентября 1977 года создаются производственные объединения в Сургуте, Нижневартовске, Нефтеюганске.
В состав производственного объединения «Сургутнефтегаз» вошли два нефтегазодобывающих управления «Сургутнефть» и «Федоровскнефть», два управления буровых работ, строительно-монтажные управления, трест «Сургутнефтеспецстрой», центральная база по прокату и ремонту бурового оборудования, тампонажная контора, управления технологического транспорта и Сургутское управление автомобильных дорог.
Территория, на которой предстояло разрабатывать месторождения коллективу объединения, огромная - от Салымских урманов до Холмогорского водораздела, Локосово, Лангепас, Ноябрьск, Когалым, Муравленковский район, Пурпе. Сотни километров бездорожья, полное отсутствие бытовых удобств на промыслах и буровых, постоянные проблемы с материально-техническим обеспечением – что могли противопоставить этому те, кто жил и работал ради того, чтобы ощутить теплое биение первой нефти в трубе? Только мужество, выдержку, стойкость. А еще – творческий поиск, дерзкие инженерно-технические решения, новаторство, энтузиазм.
В конце 70-х годов Сургут стали называть «нефтяной столицей Сибири», он становится центром развития Севера Тюменской области. К этому времени в городе была создана мощная база электроэнергетики, работающая на попутном нефтяном газе, основана крупнейшая в регионе база стройиндустрии, проложена железная дорога, автомагистрали, построен аэропорт.
Как и многие предприятия в те годы, «Сургутнефтегаз» каждый год строил объекты социально-бытового назначения – школы, поликлиники, детские сады.
В плане материально-технического обеспечения производственных процессов нефтяники находились достаточно часто в очень трудном положении. Выполнение плана по добыче требовали любой ценой, но под выполнение плана получить удавалось далеко не все. С одной стороны – плановая экономика, а с другой – приходилось буквально хватать все, что только давали по фондам, разнарядкам, лимитам. За рубежом оборудование закупалось централизовано, его качество и необходимые объемы с нефтяниками никто не оговаривал.
Отсутствие должного материально-технического обеспечения, качественного передового оборудования, техники сказывалось и на состоянии фонда скважин, и на темпах строительства инфраструктурных объектов, тормозило развитие ремонтной базы, которая в силу удаленности от промышленных районов была просто жизненно необходима.
И в этих условиях сургутские нефтяники постоянно наращивали объемы добычи нефти – в 1984 году достигнут рекордный рубеж 67,5 млн тонн. И этот пик был достигнут, когда мировая нефтедобыча приближалась к нижней точке спада, а темпы прироста добычи в российской части СССР были явно стагнирующими.
В 1992 году начинается реорганизация нефтяной отрасли.
Нефтяная компания «Сургутнефтегаз» объединила нефтегазодобывающее предприятие «Сургутнефтегаз», Киришский нефтеперерабатывающий завод и ряд предприятий нефтепродуктообеспечения на Северо-Западе России.
Достаточно непросто было в короткий срок из разных и по структуре, и по техническому уровню предприятий, находящихся за сотни и тысячи километров друг от друга, создать единый технологический комплекс, который бы не просто обеспечивал объемы добычи, переработки, сбыта, работал эффективно и прибыльно. «Сургутнефтегаз», преодолев трудности организационного периода, стал стройной, хорошо управляемой и эффективно работающей вертикально-интегрированной компанией.
За годы работы в новых экономических условиях значительно выросли мощности всех вошедших в состав компании предприятий, полностью модернизирована их производственная база, введен в эксплуатацию не имеющий аналогов в России завод по производству моющих средств, создано управление поисково-разведочных работ – одно из крупнейших в России, получил развитие корпоративный научно-исследовательский и проектный комплекс, обладающий мощным научным потенциалом, создан собственный газоперерабатывающий комплекс, реализована программа развития малой энергетики на основе строительства газотурбинных и газопоршневых электростанций, создан мощный нефтегазодобывающий производственный комплекс в Республике Саха (Якутия), что позволило начать промышленную добычу нефти в новой нефтегазоносной провинции. ПАО «Сургутнефтегаз» сформировалось в высокотехнологичную энергетическую компанию.
Самый богатый житель Ханты-Мансийского автономного округа, генеральный директор и совладелец «Сургутнефтегаза», третьей по размеру российской нефтяной компании после «Роснефти» и «Лукойла», Владимир Богданов недавно стал лауреатом государственной премии, первой в своей жизни. Премия в области науки присуждена ему за «создание рациональных систем разработки нефтяных, нефтегазовых и газонефтяных месторождений Западной Сибири». Вручил ее лично президент Путин в торжественной обстановке в Кремле 12 июня 2017 года.
Мало кто из российских миллиардеров может похвастаться столь высокой оценкой своего труда. В первой десятке списка Forbes государственной премии нет ни у кого, включая президента «Лукойла» Вагита Алекперова . Между тем Богданов занимает в рейтинге скромное 49-е место с состоянием $1,9 млрд. Он входил во все списки Forbes с 2004 года, и оценка его состояния менялась незначительно, от $1,7 млрд до $4,4 млрд.
В жизни миллиардер скромен, и он избегает публичности. Последний раз он Forbes в 2004 году. Тогда за ним на долгие годы закрепился образ аскета, живущего в Сургуте в обычном многоквартирном доме и бюджетно отдыхающего в Карловых Варах. Очередной вопрос Forbes о том, изменилось ли что-нибудь с тех пор, остался без ответа. Секретарь в приемной Богданова сообщила Forbes, что он в отпуске, электронная почта во всей компании отключена «из-за угрозы хакерских атак» и никакой оперативной связи с руководителем нет.
Богданов пришел на работу в ПО «Сургутнефтегаз» в 1976 году, в 1984 году в возрасте 33 лет стал гендиректором предприятия, а в 1995 году организовал схему по выкупу государственного пакета в размере 40,16% акций через залоговый аукцион. С тех пор структура акционерного капитала компании несколько раз менялась, но кто ее реальные владельцы, до сих пор остается тайной за семью печатями. В отчете за 2016 год «Сургут» сообщает, что «акции компании распределены между акционерами, ни один из которых не является конечной контролирующей стороной и не оказывает существенного влияния». Богданову как физическому лицу сегодня принадлежит 0,37% обыкновенных акций «Сургутнефтегаза».
Еще одна тайна «Сургута» - астрономические суммы средств, которые компания держит на депозитах в российских банках преимущественно в долларах США. К концу 2016 года эта сумма составляла 2,181 трлн рублей, или $36 млрд. Это почти 20% от всех депозитов российских компаний во всех российских банках. В Сбербанке российские компании держат на депозитах 2,637 трлн рублей, в ВТБ - 2,181 трлн рублей (ровно столько накопил «Сургут»). Во всех остальных банках этот показатель гораздо ниже.
Зачем «Сургуту» столько наличности? «Нам есть на что тратить: мы осваиваем новые провинции. Эти деньги - страховочный механизм: никто не знает, что будет с ценами на нефть. Они нужны нам, чтобы коллектив спокойно жил. Если опять будет ситуация 1998 года, что мы тогда будем делать?» - отвечал Богданов на вопросы акционеров на годовом собрании в 2013 году. К тому времени «Сургут» уже накопил 1 трлн рублей, или $31 млрд по тогдашнему курсу. Цена на нефть упала больше чем в два раза, но заначка так и осталась нетронутой. На рынке «Сургутнефтегаз» с накопленными $36 млрд стоит всего $20 млрд.
Два с половиной месяца назад Владимир Путин получил письмо. Стоит отметить, что это было не просто письмо от кого-то. Нет, «Кто есть кто» российской экономики собрались и сочинили это письмо.
Нынешнее законодательство, жаловались подписавшие письмо, таково, что оно не делает никакого различия между мелкими акционерами и стратегическими инвесторами и дает обоим одинаковый доступ к информации о фирме. Поэтому, мол, фирмы в России плохо защищены от злоупотребления.
Если многие из подписавших руководствовались исключительно желанием инициировать принятие новых законов, которые бы больше помогали бизнесу, то в Сургутнефтегазе, руководитель которого Владимир Богданов также подписал это письмо, появилось также желание, чтобы вообще никто никогда не получал никакого доступа к важнейшей информации.
Этот человек хранит целый ряд тайн фирмы. Самая большая: как ему удалось накопить самые большие денежные резервы для одной российской фирмы — или одного нефтяного концерна мирового уровня? 34 миллиарда долларов (29,8 миллиардов евро) покоятся на счетах этой фирмы.
Сложная сеть из 23-х фирм
Но кому, собственно говоря, принадлежит третий по величине нефтяной концерн в стране? Эту тайну хранят уже десятилетиями. И в обозримом будущем в этом, пожалуй, ничего не изменится. Постоянно уверяют — даже на самых высоких постах — что большая часть долей находится у сотрудников и у главы концерна Богданова. Однако согласно фирменному отчету, Богданов и целый ряд пожилых господ из правления или наблюдательного совета владеют не более, чем 0,7% акций.
Истинная структура собственности скрыта под сложной сетью из 23-х фирм, финансовые инвестиции которых пропорционально превращаются в рыночную капитализацию Сургутнефтегаза, как выяснили несколько лет назад российские СМИ.
Контекст
На нефть надейся, а сам не плошай
Al Riyadh 03.07.2017Почему снижаются цены на нефть
The Wall Street Journal 22.06.2017Россия хочет освободить рубль от нефти
The Sydney Morning Herald 09.06.2017Богданов никогда этого не подтверждал. Но упорно держится слух, что окружение Путина и, возможно, даже он сам по-княжески обслуживаются этим самым концерном. Шесть лет назад один критик системы сообщал о том, будто Путин владеет ровно одной третью этой фирмы.
Это никогда не подтверждалось, но бросается в глаза то, что именно Сургутнефтегаз никогда не имел проблем с государственными учреждениями, в то время как у других концернов это стало уже обычным делом.
На этом фоне, конечно, очень интересно, что концерн, обеспечивающий 11% российской нефтедобычи и 7% всей российской переработки нефти, имеет так много денег.
Богданов, который стал руководителем этого концерна еще во времена перестройки в 1984 году и остался руководить после его приватизации в 1993 году (его договор недавно был продлен до 2021 года), хранит в пересчете почти 30 миллиардов евро просто на валютных счетах.
Однако из-за роста курса рубля в прошлом году у Сургутнефтегаза впервые за много лет были зафиксированы убытки в 104,8 миллиарда рублей (по актуальному обменному курсу 1, 52 миллиарда рублей), потому что упала стоимость позиций, которые держались в долларах, евро или фунтах.
Для сравнения: в 2015 году прибыль составила 761,6 миллиарда рублей. В целом считается: для Сургутнефтегаза с его более чем 114 тысячами сотрудников курс рубля имеет больше значения, чем цена на нефть.
Богданов, которому сейчас 66 лет и у которого, согласно списку Forbes, состояние — в 1,64 миллиардов долларов, и которого называют «сибирским отшельником», потому что он неохотно покидает западно-сибирский нефтяной город Сургут, считается очень экономным. И так эта фирма, несмотря на потери в прошлом году, остается верна традиции выплачивать дивиденды.
Никакого интереса к дополнительным покупкам
29 июня на собрании акционеров было решено выплатить дивиденды в размере 26,6 миллиарда рублей. Именно эта выплата всегда была причиной популярности привилегированной акции. Правда гарантии дивидендов уже отсутствуют.
То есть и в Сургутнефтегазе время не стоит на месте. Недоумение у наблюдателей вызывает только тот факт, что этот концерн не использует свои миллиардные резервы на дополнительные покупки.
Так, в прошлом году было много спекуляций на тему, не будет ли участвовать Сургутнефтегаз со своей огромной финансовой подушкой в частичной приватизации лидера отрасли Роснефти или в получении более мелкого конкурента Башнефти.
Из-за падения цены на нефть государству срочно требовались деньги, а Богданов считался по отношению к Кремлю абсолютно лояльным. Менеджер отмахнулся — вероятно, с согласия Путина — и тем самым остался верен своей стратегии: почти ничего не приобретать и вместо этого удовлетворяться развитием собственных месторождений.
В течение многих лет стабильная добыча
В своем основном бизнесе Богданов может указать на то, что у него самый высокий в стране коэффициент нефтеотдачи (oil recovery factor).
На отдельных месторождениях этот коэффициент нефтеотдачи может достигать 0,58 до 0,68, в то время как в среднем по стране он не превышает 0,27, как объяснил полтора года назад Кирилл Молодцов, заместитель министра энергетики.
Конечно, и у Сургетнефтегаза есть проблемы. Если говорить конкретно, то эта фирма, как и ее конкуренты, стоит перед проблемой, что месторождения в Западной Сибири истощаются.
И что заново открытые резервы на 30% нерентабельны, как сказал главный геолог этого концерна Вячеслав Чирков: в целом, все вновь открытые залежи труднодоступны и не могут быть освоены без новых технологий.
Никакой критики от Путина
Поэтому в течение многих лет добыча Сургутнефтегаза держится на стабильном уровне в 61 миллион тонн в год. По словам Богданова, это не должно измениться в среднесрочной перспективе. В ближайшие пять лет планируется ввести в строй 19 новых месторождений на западе и на востоке Сибири, сказал год назад Богданов.
Но это не означает, что добыча будет повышаться. Концерн нацелен на дальнейшее повышение коэффициента нефтеотдачи (oil recovery factor) и на более рациональное использование залежей.
Так что самый богатый концерн России, вероятно, не склонен к экспансии. Считается, что они вполне довольны ценой на нефть и в 50 долларов за баррель. Лучше стабильность, чем большие авантюры, говорит себе Богданов. Путин, обычно довольно резкий в обращении с капитанами российской экономики, его за это никогда не критиковал.
Госкомпании «Роснефть», которая фактически является монополистом в трубе, придется подвинуться. В конце прошедшей недели президент «Транснефти» Николай Токарев сообщил, что компания «Сургутнефтегаз» планирует поставлять по нефтепроводу Восточная Сибирь—Тихий океан до 9 млн тонн сырья. В связи с этим, иностранные инвесторы снова задались вопросом: что же это за компания «Сургутнефтегаз», ради которой подвинули саму «Роснефть», и кто ее владельцы?
Госкомпания «Сургутнефтегаз» была приватизирована в девяностых годах. Однако если другие крупные энергетические компании после ваучерной приватизации и залоговых аукционов попали в руки банкиров, ставших впоследствии олигархами, то «Сургутнефтегаз» осталась в управлении «трудового коллектива», во главе которого до сих пор стоит все тот же «красный директор» Владимир Богданов. Правда, с того времени у компании появились новые владельцы, но их имена доподлинно никому неизвестны — списка своих основных акционеров компания никогда не раскрывала.
Как пишет британская Financial Times, последний раз на вопрос о владельцах компании гендиректор Богданов отвечал в 2008 году. Тогда он заявил иностранным журналистам, что сам толком не знает, у кого находится большинство акций компании. Дескать, у него самого меньше 2% акций, поэтому он даже не имеет доступа к реестру акционеров, пояснил Богданов.
Как сообщил Financial Times Владимир Милов, который до 2002 года был замминистра энергетики России, такую «запутанную» систему собственности создали специально для того, чтобы скрыть имена хорошо известных чиновников — акционеров, возможно, принадлежащих к высшим эшелонам власти. «Кто на самом деле владеет „Сургутнефтегазом“ — это тайна № 1 в российской нефтяной промышленности», - заявил Милов. Впрочем, такая структура собственности может объясняться и еще двумя причинами: концентрацией контроля в руках менеджмента и защитой от враждебных поглощений.
При этом, в отличие от «Роснефти», имеющей 70 млрд долларов долгов, «Сургутнефтегаз» — самая богатая нефтекомпания в России, но ее деньги разложены по разным «карманам». Как писали «Ведомости», существует целая сеть из 23-х фирм, некоммерческих партнерств и фондов, аффилированных с «Сургутнефтегазом» — либо учрежденных им, либо управляемых его менеджерами, включая гендиректора Богданова. Общие финансовые вложения в этих организациях достигают свыше 1 трлн рублей. Таким образом, на счетах «Сургутнефтегаза» находится более 30 млрд долларов свободных средств: деньги компания хранит преимущественно в долларах, ежегодно зарабатывая на этом до 1 млрд долларов на процентах. И кому принадлежат эти миллиарды — неизвестно.
Смазочный фонд Кремля
Западные аналитики предполагают, что деньги и акции «Сургутнефтегаза» принадлежат крупными госчиновникам, а Богданов просто является их как бы «смотрящим». Американская New York Times пишет, что среди инвесторов ходят слухи, что «Сургутнефтегаз» — это просто «смазочный фонд» Кремля. А что думают на эту тему участники российского рынка акций? Об это «СП» спросила управляющего активами ChebotarevLab Юрия Чеботарева.
— Перед атакой на ЮКОС в 2003 году, за несколько месяцев до начала судебных разбирательств, Путин ездил в Сургут и имел длительную беседу с Богдановым, который после этого перестал говорить на темы рынка, а все больше говорит о буровых вышках и насосах. Дело в том, что ЮКОС был тогда первой российской нефтяной компанией, которая начала публиковать полную открытую отчетность о своей деятельности, и точно указывать, кто является владельцем ее акций, какие имеет доходы. Таким образом, ЮКОС перешел на международные стандарты отчетности, и то же самое, по логике рынка, должны были сделать все остальные. Но это явно не понравилось Кремлю, и ЮКОС разгромили, а «Сургутнефтегаз» после этого стал самой закрытой компанией на рынке.
«СП»: — О чем это говорит?
— Говорит лишь о том, что «Сургутнефтегазу» есть что скрывать о своих акционерах и прибылях — это вам скажет любой участник фондового рынка. В связи с этим, стоит еще вспомнить то, что произошло в нынешнем году на Кипре. Когда там начался банковский кризис, и стали резать вклады клиентов банков, появились сообщения, что пострадало много счетов «Сургутнефтегаза». Таким образом, международная финансовая элита дала понять Кремлю, что она знает, где хранятся деньги российских чиновников, и может легко их достать. И судя по тому, что больше всего пострадали счета российских клиентов, думается, именно с этой целью и была задумана кипрская операция.
— Структура владения акциями «Сургутнефтегаза» очень хитрая — кольцевая: когда одна офшорная компания владеет пакетом акций, а ею владеет другая офшорная компания, которой, в свою очередь, владеет третья офшорная компания. В общем, офшор на офшоре, и офшором погоняет. И учитывая, что офшоры не раскрывают информации о бенефициарах, просчитать, кто на самом деле владеет акциями «Сургутнефтегаза» и в каких пропорциях, ни одному рыночному аналитику не под силу. Но западные спецслужбы вполне могут выяснить владельцев, и они их знают, потому на Кипре они действовали уверенно, зная по кому нанесут основной удар. И, в общем-то, этого не скрывали.
«СП»: — Как воспринимает рынок такую закрытость «Сургутнефтегаза», это бьет по его имиджу?
— У «Сургутнефтегаза» нет никакого имиджа на бирже, биржевых игроков эта компания совершенно не интересует. А ее акции используются биржевыми спекулянтами лишь для хеджирования рисков — они уходят в эти бумаги, стоимость которых практически не меняется, когда на рынке происходит обвал. Непонятно, зачем «Сургутнефтегаз» вообще котирует свои акции на бирже, сделали бы закрытое акционерное общество. Правда, тогда надо было бы хотя бы формально указать имена владельцев, ссылка на «трудовой коллектив» уже не прошла бы.
«СП»: — Почему же тогда «Сургутнефтегаз» так беспокоит Запад, что они постоянно поднимают эту тему?
— Чиновник, особенно высокого ранга, во всем мире не имеет права заниматься бизнесом, потому что у него есть доступ к инсайду и административному ресурсу. То, что происходит с «Сургутнефтегазом» — это нарушение западных стандартов бизнеса и глобальных правил игры на рынке, естественно, мировой финансовой элите это не нравится, и она будет бороться с такой ситуацией до последнего. И Кипр — это только начало…
Копилка российских чиновников
Хотя «Сургутнефтегаз» официально осталась под контролем ее «трудового коллектива», эксперты указывают на связь компании с кругом олигархов, которые «поднялись» после того, как президентом стал Владимир Путин.
В апреле нынешнего года обнаружилось, что с баланса «Сургутнефтегаза» исчезли около 40% его акций, стоимостью 15 млрд долларов. Единственное объяснение такого исчезновения может быть в том, что эти акции продали, но кому, никто не знает, и никаких объявлений со стороны руководства компании по этому поводу не было.
Мировой рынок отреагировал на такую ситуацию, мягко выражаясь, удивлением. Как пишет Financial Times: «Кому-нибудь стоило бы подать в суд, но посмотрите, что случилось с Браудером».
В 2005 году британский гражданин Билл Браудер , владелец инвестфонда Hermitage Capital, купив миноритарный пакет акций «Сургутнефтегаза», обратился в суд, чтобы получить больше информации о значительной доле акций, держателями которых были непрозрачные структуры, а также попытался их аннулировать. Но его выслали из России за пять дней до того, как его иск к «Сургутнефтегазу» должен был слушаться в суде.
Правда, во время представления отчетности в апреле этого года, западные аналитики получили возможность задать руководству «Сургутнефтегаза» вопрос об акциях, но руководство компании ответило, что «закон не требует раскрытия этой информации». Однако, как отмечают зарубежные юристы, если акции действительно были переданы новым собственникам, то компания «ходит по краю пропасти». Действительно, по российскому закону, если продажа акций не осуществлялась единовременными пакетами более 5%, то раскрытие такой информации не требуется. То есть, с чисто правовой точки зрения «Сургутнефтегаз» действует в рамках закона, но с точки зрения мировой практики и норм, он их явно игнорирует.
Так или иначе, но в то время, когда все крупные российские нефтяные компании стараются стать прозрачнее, и даже нанимают в пиарщики западные инвестбанки, чтобы поднять цену своих акций, «Сургутнефтегаз» движется в другом направлении. Хотя компания торгует ценным сырьем и приносит большую прибыль, ее акции на биржах оценивают даже ниже, чем стоят их денежные активы. История с «Сургутнефтегазом» — типичный пример недоверия западных инвесторов к российской экономике в целом, считает издание. Причина в непрозрачности собственности компании и ее действий. Например, инвесторы долго не знали, что она профинансировала строительство базы подлодок ВМФ России в Сибири.
В 23-х фирмах этой «свиньи — копилки», надежно хранятся деньги российских чиновников и их приближенных «эффективных менеджеров». Лишним подтверждением тому история, которую приводит Financial Times. Согласно отчету Росстата, на балансе компании Krinum, которая базируется в поселке Барсово в Западной Сибири и, по ее регистрационным документам, предоставляет всего лишь услуги дворников, находится 35 млрд рублей или 1,1 млрд долларов в долгосрочных активах. При этом, директор компании — Ольга Пустовалова , по совместительству является главным бухгалтером «Сургутнефтегаза», который базируется в получасе езды от Барсово в городе Сургут. По телефону Пустовалова подтвердила изданию, что заодно является директором Krinum, но отказалась отвечать на дальнейшие вопросы.
По мнению Financial Times, компания Krinum и еще 22 другие сходные фирмы, трасты и организации, находящиеся в Сургуте и его окрестностях — это «ключ к головоломке», над которой уже десять лет мучаются западные инвесторы и аналитики. И ее разгадка может дать ответ на вопрос: кто же все-таки владеет четвертой по величине в России нефтяной компанией?
Фото: ИТАР-ТАСС/ Юрий Белинский
